Путник шел в пустыне в поисках ручья,
Пересохло в горле, внутренность горела от огня.
Жаждал он водицы, мечтал хоть о глотке,
Вокруг же были скалы, камни и песок.
Мудр был тот путник, имел запас один,
Ничто не взял с собою,
Но прихватил походную лопатку свою.
Что досталась ему то ли от мамы,
То ли от бабушки- не пойму.
Сил не было идти ему дальше, горизонт уходил вдаль...
Решил он с оставшейся силой копать.
Колодец наметил копать он,
У подножья одной скалы,
Где она давала прохладу и тень ему.
Приступил с дерзновеньем к копанию,
Грунт податлив- ведь был песок.
А потом пошли камни,разные виды пород.
Здесь надо приложить усилия,
Где то на колени встать,
Где то подставить опору или на лицо свое пасть.
Трудился он упорно- жажда мучила его.
Чем глубже копал он колодец,
Тем уже были створки его.
Правда попадалась и глина с примесями камней,
Руками приходилось вычерпывать,
Разделяя добрую породу от худой.
Не было счета во времени,
В труде над землею той,
Но не забыл он о жажде, в надежде о воде.
Труд не был его напрасным,
Настал долгожданный момент-
Докопался до истины,
До настоящей воды живой.
Хлынула она оттуда фонтаном,
Орошая вокруг себя,не смотри,
Что я песок или камень,
Приходи и пей из меня.
Вода чистая, ключевая,
Без примесей льется всегда.
О!Сколько путников она напояла,
Которые забегали сюда, иногда.
Каждый останавливался на свое время,
Но старались отойти от него,бывая и навсегда.
Ибо неудобоносимым было течение для них оно.
Не вписывалось в их жизни, порядок,
Надо же подстраиваться под него.
А тут так удобно- попил,отдохнул и ушел...
Родные того путника шли рядом,
Когда им было легко.
Но как трудиться он стал над колодцем,
Разбежались и не поняли его...
Зачем нам копать так глубоко?
И на поверхности есть вода.
Ну и что, что она мутная,
Сгодится и такая всегда.
На его предложение- не копать,
А пить вместе- отмахивались рукой...
Достаточно- мы поиграем в религию,
То и будет нам с головой.
В клубе их- интересов много,
А требований никаких.
Но за глаза про того путника- он в ереси стоит!
Так и ходят родные, близкие, иным путем,
Обходя тот колодец истины далекой стороной.
Господь, видя жажду путника,
Снабдил большим трудом:
Трудится он на ниве Божией-
Переливает воду живую Его.
И стал тот колодец проточным,
Истинным и живым,
Нашлись путники, жаждуюшие,
Со всех концов земли!
Как много таких желающих,
Напиться водицы той.
Кого то наставить в истине,
Кому то дать для сердца покой.
Всем хватает места у колодца,
А где этот адрес- спросишь ты?
Ответ в том- а ты сам потрудись.
У каждого из нас есть карта,
Где проложен его маршрут.
Одно скажу, что он проходит,
Чрез истину и его Иисусом зовут!
Татьяна Шохнина,
UK
Благословенный Отец! Во имя Иисуса, Сына Твоего, благослови каждую душу,которая заходит на эту страничку, помажь елеем радости их. Я ничто пред Тобою,я прах.Помоги мне стоять пред величием Твоим в прахе и пепле." Тебе расти, а мне умаляться" e-mail автора:lizsveta@mail.ru сайт автора:личная страница
Прочитано 5134 раза. Голосов 4. Средняя оценка: 4.25
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Не стиль и не рифма, а смысл ,вот что важно. Многие играют в религию, а истинного источника не знают. Аминь.
Любовь Рыжкова
2014-03-24 02:21:46
Да, копать глубоко - нужно огромное желание чистой Воды, много времени и труда. Но затраты окупаются с лихвой. Слава Господу Всевышнему за все Его милости. Комментарий автора: Много церквей на земле, где познают Бога, но копать вглубь, чтобы вкушать Его - не многие идут на это. Только вот от этого страдают овцы. С миром.
1) "Красавица и Чудовище" 2002г. - Сергей Дегтярь Это первое признание в любви по поводу праздника 8 марта Ирине Григорьевой. Я её не знал, но влюбился в её образ. Я считал себя самым серым человеком, не стоящим даже мечтать о прекрасной красивой девушке, но, я постепенно набирался смелости. Будучи очень закомплексованным человеком, я считал, что не стою никакого внимания с её стороны. Кто я такой? Я считал себя ничего не значащим в жизни. Если у пятидесятников было серьёзное благоговейное отношение к вере в Бога, то у харизматов, к которым я примкнул, было лишь высокомерие и гордость в связи с занимаемым положением в Боге, так что они даже, казалось, кичились и выставлялись перед людьми показыванием своего высокомерия. Я чувствовал себя среди них, как изгой, как недоделанный. Они, казалось все были святыми в отличие от меня. Я же всегда был в трепете перед святым Богом и мне было чуждо видеть в церкви крутых без комплексов греховности людей. Ирина Григорьева хотя и была харизматичной, но скромность её была всем очевидна. Она не была похожа на других. Но, видимо, я ошибался и закрывал на это глаза. Я боялся подойти к красивой и умной девушке, поэтому я общался с ней только на бумаге. Так родилось моё первое признание в любви Ирине. Я надеялся, что обращу её внимание на себя, но, как показала в дальнейшем жизнь - я напрасно строил несбыточные надежды. Это была моя платоническая любовь.
